Мария Малибран (при рождении Мария Фелиция Гарсия Ситчес) - французская оперная
певица испанского происхождения, легенда мирового искусства. Певческий голос -
колоратурное меццо-сопрано.
Мария Малибран была одной из выдающихся певиц XIX столетия. Драматическое
дарование артистки с наибольшей полнотой раскрылось в партиях, исполненных
глубоких чувств, патетики, страсти. Для её исполнения характерны
импровизационная свобода, артистизм, техническое совершенство. Голос Малибран
отличался особенной выразительностью и красотой тембра в нижнем регистре.
Любая подготовленная ею партия приобретала неповторимый характер, потому что
исполнять роль для Марии Малибран означало прожить её в музыке и на сцене.
Детство и юность
Мария Фелисита Гарсиа Ситчес родилась 24 марта 1808 года в Париже. Она была дочерью
знаменитого тенора Мануэля Гарсиа - испанского певца, гитариста, композитора и
вокального педагога, родоначальника семьи известных вокалистов. Кроме Марии, в
неё входили знаменитая певица
Полина
Виардо-Гарсиа и педагог по вокалу Мануэль Гарсиа-младший.
С шести лет девочка начала участвовать в оперных спектаклях в Неаполе. В восемь
лет Мария стала учиться пению в Париже под руководством отца. Мануэль Гарсиа
обучал дочь искусству пения и актёрскому мастерству со строгостью, граничившей с
тиранией. Позднее он говорил, что Марию надо было заставлять работать "железной
рукой". Но тем не менее, сумев ввести в границы искусства её бурный врождённый
темперамент, отец сделал из дочери великолепную артистку.
Карьера
Весной 1825 года семья Гарсиа отправилась на итальянский оперный сезон в Англию. И
уже 7 июня того же года 17-летняя Мария дебютировала на подмостках лондонского
Королевского театра. В тот день она заменила заболевшую солистку Джудитту Пасту.
Выступив перед английской публикой в партии Розины в «Севильском цирюльнике»,
выученной всего за два дня, молодая певица имела потрясающий успех, и была
ангажирована в труппу до конца сезона.
В конце лета семья Гарсиа отправляется на гастроли в США. За несколько дней
Мануэль собрал небольшую оперную труппу, включив в неё и членов собственной
семьи. Сезон открылся 29 ноября 1825 года в "Парк-театре" «Севильским цирюльником». В
конце года Гарсиа поставил для Марии свою оперу «Дочь Марса», а позднее ещё три
оперы: «Золушка», «Лукавый любовник» и «Дочь воздуха». Спектакли имели как
художественный, так и финансовый успех.
2 марта 1826 года в Нью-Йорке Мария по настоянию отца вышла замуж за пожилого
французского негоцианта Эжена Малибрана. Он считался человеком состоятельным, но
вскоре полностью разорился. Однако Мария не потеряла присутствия духа, и
возглавила новую итальянскую оперную антрепризу. К удовольствию американской
публики, певица продолжила серию оперных спектаклей. В результате Марии удалось
частично вернуть долги мужа отцу и кредиторам. После этого она навсегда
рассталась с Малибраном, и в 1827 году возвратилась во Францию. В 1828 году певица
впервые выступила в театрах "Гранд-опера" и "Итальянской опере" в Париже.
Именно сцена "Итальянской оперы" стала в конце 1820-х годов ареной знаменитых
артистических поединков между Марией Малибран и Генриеттой Зонтаг. В операх, где
они появлялись вместе, каждая из певиц стремилась превзойти соперницу.
Долгое время Мануэль Гарсиа, рассорившийся с дочерью, отклонял все попытки
примирения, хотя и жил в нужде. Но им приходилось порой встречаться на сцене
"Итальянской оперы". Однажды, как вспоминал Эрнест Легуве, они сошлись в
постановке «Отелло» Россини: отец, постаревший и поседевший, в роли Отелло, и дочь
в роли Дездемоны. Оба играли и пели с большим вдохновением. Так на сцене, под
аплодисменты публики, состоялось их примирение.
Вообще, Мария была неподражаемой россиниевской Дездемоной. Её исполнение
скорбной песни об иве поразило воображение Альфреда Мюссе. Свои впечатления он
передал в стихотворении, написанном в 1837 году:
И ария была во всём подобьем стона,
Что из груди извлечь способна лишь печаль,
Предсмертный зов души, которой жизни жаль.
Так пела перед сном последним Дездемона...
Сначала чистый звук, проникнутый тоскою,
Касался лишь слегка сердечной глубины,
Как бы опутанный тумана пеленою,
Когда смеётся рот, но слёз глаза полны..
Вот грустная строфа в последний раз пропета,
Огонь прошёл в душе, лишённой счастья, света,
На арфу горестно, тоской поражена,
Склонилась девушка, печальна и бледна,
Как будто поняла, что музыка земная
Не в силах воплотить души её порыв,
Но продолжала петь, в рыданьях замирая,
В свой смертный час персты на струны уронив.
При триумфах Марии присутствовала и младшая сестра Полина Виардо, которая
неоднократно принимала участие в её концертах в качестве пианистки. Сёстры -
настоящая звезда и будущая - были совсем не похожи друг на друга. По выражению
Луизы Эритт-Виардо (дочери Полины), красивая Мария, "блестящая бабочка", была не
способна к постоянному, усидчивому труду, а дурнушка Полина отличалась в занятиях
серьёзностью и упорством. Но разность характеров не мешала их дружбе.
Спустя пять лет, после того как Мария покинула Нью-Йорк в зените своей славы, она
познакомилась со знаменитым бельгийским скрипачом Шарлем де Берио. Несколько лет
они, к неудовольствию её отца, жили в гражданском браке. Официально они поженились
лишь в 1835 году, когда Марии удалось развестись с первым мужем.
9 июня 1832 года, во время блестящих гастролей Малибран в Италии, после недолгой
болезни в Париже скончался её отец Мануэль Гарсиа. Глубоко опечаленная, Мария
поспешно возвратилась из Рима в Париж, и вместе с матерью занялась текущими
делами. Осиротевшая семья переехала в Брюссель, в предместье Иксель. Поселились
они в особняке, построенном мужем Марии Малибран, элегантном доме в
неоклассическом стиле, с двумя лепными медальонами над колоннами полуротонды,
служившей входом. Теперь улица, где находился этот дом, носит имя знаменитой
певицы.
Норма, Амина и другие
15 мая 1834 года в театре "Ла Скала" появилась ещё одна великая Норма (главная героиня
одноимённой оперы Винченцо Беллини) - Мария Малибран. Исполнять эту роль
поочерёдно со знаменитой Джудиттой Пастой казалось неслыханной дерзостью.
Музыковед Юрий Волков пишет: «Поклонники Пасты недвусмысленно предрекали провал
молодой певице. Паста считалась богиней. И всё-таки Малибран покорила миланцев. Её
игра, лишенная всякой условности и традиционных штампов, подкупала искренней
свежестью и глубиной переживания. Певица как бы возрождала, очищала музыку и
образ от всего лишнего, искусственного, и проникая в сокровенные тайны музыки
Беллини, воссоздавала многогранный, живой, обаятельный образ Нормы, достойной
дочери, верной подруги и отважной матери. Миланцы были потрясены. Не изменяя своей
любимице, они отдали должное Малибран».
Кроме Нормы, в сезоне 1834 года Малибран исполнила Дездемону в «Отелло» Россини,
Ромео в «Капулетти и Монтекки» и Амину в «Сомнамбуле» Беллини. Известный певец
Лаури-Вольпи отмечал: «В «Сомнамбуле» она поражала поистине ангельской
бестелесностью вокальной линии, а в знаменитую фразу Нормы "Ты в моих руках
отныне" умела вложить безмерную ярость раненой львицы».
В 1835 году певица исполнила также партии Адины в «Любовном напитке» и Марии Стюарт
в одноимённой опере Доницетти. В 1836 году, спев главную партию в опере «Джованна
Грай» Николы Ваккаи, она простилась с Миланом и далее недолго выступала в театрах
Лондона.
Талант Малибран высоко ценили композиторы Джузеппе Верди, Ференц Лист, писатель
Теофиль Готье. А композитор Винченцо Беллини и вовсе оказался среди сердечных
поклонников певицы. О первой встрече с Малибран итальянский композитор после
показа своей оперы «Сомнамбула в Лондоне» рассказал в письме к Франческо
Флоримо:
«У меня не хватает слов, чтобы передать тебе, как была истерзана, вымучена или, как
говорят неаполитанцы, "ободрана" моя бедная музыка этими англичанами, тем более
что пели её на языке птиц, скорее всего попугаев, который понять я был не в силах.
Только когда пела Малибран, я узнавал свою «Сомнамбулу»... В аллегро последней
сцены, а точнее, в слова «Ah, mabbraccia!» («Ах, обними меня!»), она вложила столько
чувства, с такой искренностью произнесла их, что поначалу удивила меня, а потом
доставила огромное удовольствие.
Публика потребовала от меня непременно выйти на сцену, куда я был едва ли не
вытащен толпой молодых людей, называвших себя восторженными поклонниками моей
музыки, но которых я не имел чести знать. Впереди всех шла Малибран, она бросилась
ко мне на шею и в самом восторженном порыве радости пропела несколько моих нот «Ah,
mabbraccia!». Больше она ничего не произнесла. Но и этого бурного и неожиданного
приветствия было достаточно, чтобы Беллини, и без того уже чрезмерно
возбуждённый, утратил дар речи: «Моё волнение достигло предела. Я не мог
выговорить ни слова и совсем растерялся...
Мы вышли, держась за руки: всё остальное ты в силах представить себе сам. Я же могу
сказать тебе только, что не знаю, доведётся ли мне когда-нибудь ещё в жизни
пережить большее волнение».
Франческо Пастура в своей книге «Беллини» пишет: «Беллини горячо увлёкся
Малибран, и причиной тому было спетое ею приветствие и объятия, которыми она
встретила его за кулисами театра. Для певицы, экспансивной от природы, этим всё
тогда и кончилось, она не могла ничего больше добавить к тем нескольким нотам. Для
Беллини, натуры легко воспламеняющейся, после этой встречи всё только началось:
то, чего не сказала ему Малибран, он придумал сам... Ему помогла образумиться и
решительная манера Малибран, сумевшей внушить пылкому катанийцу, что за любовь он
принял глубокое чувство восхищения её талантом, которое никогда не выходило за
пределы дружбы».
И с тех пор отношения между Беллини и Малибран оставались самыми сердечными и
тёплыми. Известно, что певица была неплохой художницей. Она написала миниатюрный
портрет Беллини и подарила ему брошку со своим автопортретом. Музыкант ревностно
берёг эти подарки. Но Малибран не только хорошо рисовала. Она написала ряд
музыкальных произведений, в частности, ноктюрны и романсы. Многие из них
впоследствии исполняла её сестра Полина Виардо.
Последние дни
14 сентября 1836 года. Хрупкая молодая женщина, стоявшая на сцене концертного зала в
Манчестере, с трудом держалась на ногах. Путь сюда, на музыкальный праздник, дался
нелегко ей, измученной усталостью и болями: незадолго до этого она, упав с лошади,
получила серьёзные внутренние повреждения, но ничего не сказала мужу, оберегая
его покой. При первом выступлении в Манчестере ей пришлось опираться на рояль,
чтобы не упасть. Почему же она не отказалась от поездки? Даже на частном приёме у
своей подруги в Париже несколько дней назад, спустя всего пару часов после того,
как норовистая лошадь сбросила её наземь, она не смогла отказать себе в
удовольствии спеть перед гостями. Причём выбрала она дьявольски трудную сонату
Тартини для скрипача-виртуоза, требовавшую от неё наивысшей акробатики на высоко
натянутом голосовом канате. Хозяйка дома, обеспокоенная состоянием Марии,
посоветовала ей поберечь себя, на что певица ответила: «Для вас, дорогая, я готова
петь до тех пор, пока будет звучать мой голос». Она никогда не умела жалеть себя,
рассчитывать свои силы было не в её правилах.
И вот теперь она стояла бледная и дрожащая, перед публикой, которая словно
обезумела. Снова и снова её вызывали на бис, и Малибран не могла лишить себя
счастья петь ещё и ещё. Исполненный ею в паре с английской певицей дуэт Меркаданте
вызвал в зале гром аплодисментов. Со всех сторон раздавались несмолкающие крики
«Браво!», «Бис!». Дирижёр, заметивший смертельную бледность певицы, попытался
уговорить её удалиться, но она, горя воодушевлением, лишь прошептала в ответ: «Я
буду петь, даже если заплачу́ за это жизнью». При повторении она ещё больше
приукрасила мелодию новыми захватывающими вариациями, а трели на "до" третьей
октавы сверкнули подобно волшебному фейерверку. Пошатываясь, она ушла за кулисы,
провожаемая взрывом восторга в зале.
В гримёрной комнате Марии стало дурно. Кинулись за врачом. Когда она пришла в себя,
тот произвёл с её венами какую-то таинственную процедуру, которая не только не
принесла облегчения несчастной, но и лишила её последних сил. 23 сентября 1836 года
Мария Малибран скончалась.
По материалам biopeoples.ru и classic-music.ru
50