Кеосаян Эдмонд Гарегинович (1936-1994), русский и армянский кинорежиссер.
Родился 9 октября 1936 в Ленинакане.
В 1954-1956 гг. учился в Московском экономическом институте.
В 1956-1958 гг. - в Ереванском театральном институте.
В 1964 окончил режиссерский факультет ВГИКа (мастерская Е.Дзигана).
С 1959 года - конферансье в Государственном эстрадном оркестре под руководством К.
Орбеляна.
В 1964-1972 и в 1975-1994 годах - режиссер киностудии «Мосфильм»,
в 1972-1975 годах - режиссёр киностудии «Арменфильм».
Художественный руководитель на фильме «
Легенда о скоморохе» (1979).
Соавтор сценариев к большинству своих фильмов.
Отец режиссеров Давида и Тиграна Кеосаянов.
Муж актрисы Лауры Геворкян. Дедушка актрисы Лауры Кеосаян .
В режиссуре дебютировал короткометражными телефильмами, отмеченными на
международных кинофестивалях (Лестница, Главный приз Международного
кинофестиваля в Монтекарло, 1962;
Три часа
дороги, приз МКФ в Канне, 1963).
В 1965 экранизировал пьесу А.Софронова
Стряпуха, открыв этой
«колхозной мелодрамой» для широкого зрителя такие актерские имена, как
С.Светличная и В.Высоцкий.
В 1966 Кеосаян сделал вторую в истории советского кино экранизацию повести
П.Бляхина «Красные дьяволята» (первая - 1923, реж. И.Перестиани), персонажи которой -
четверка юных бойцов Первой конной армии Буденного - стали культовыми героями для
нескольких поколений кинозрителей. Популярность героев фильма, основанная на
уверенной, изобретательной режиссуре, дала возможность продолжить их
приключения в двух новых фильмах («
Новые приключения неуловимых», «Корона
Российской империи»). Несмотря на то, что режиссер не чурался копировать сюжетные
ходы, а иногда и целые эпизоды голливудских вестернов, его картины и их герои
стали характерным продуктом советской массовой культуры. Немаловажно, что
популярность приобрели не только положительные персонажи, но и герои
отрицательного плана, сыгранные Е.Копеляном, А.Джигарханяном, С.Крамаровым, а
также песни на музыку Я.Френкеля («Погоня», «Русское поле»).
В 1970-х годах, работая на «Арменфильме», Кеосаян обратился к национальной тематике.
Наиболее известным фильмом этого периода стала психологическая драма «
Когда наступает сентябрь» (приз МКФ в Каире, 1975), где
режиссерский замысел - вызвать сочувствие и симпатию к человеку «на закате жизни»
- был воплощен талантливым актерским ансамблем во главе с А.Джигарханяном. Темой
исторической кинодилогии
Звезда
надежды стала борьба армян под предводительством Мхитара Спарапета с
турецкими завоевателями.
С 1982 Кеосаян вновь работал на «Мосфильме». Им была поставлена киноповесть о
героях антифашистского Сопротивления «Где-то плачет иволга», драма о жертвах
сталинских репрессий «
Вознесение». Несмотря
на расхожее представление о Кеосаяне как о «режиссере одного фильма» («одного
цикла»), он сумел показать себя незаурядным мастером в работе с драматургическим
материалом, хорошо понимавшим специфику киноязыка, внесшим известный вклад в
национальный армянский кинематограф; был соавтором сценариев многих своих
фильмов.
Умер Кеосаян в Москве 21 апреля 1994, похоронен в г. Москве на Кунцевском кладбище (10
уч.).
Детство. Сын «врага народа»
В 1937 году на последнее свидание с арестованным Гарегином Кесаяном его жена пришла
с двумя сыновьями, младшему из которых едва исполнилось 6 месяцев. Гарегин,
понимавший, что участь его предрешена, сказал жене: “Можешь снова выйти замуж, но
вот этому маленькому фамилию не меняй, он ее прославит!” Слова отца оказались
пророческими - спустя 30 лет режиссера Эдмонда Кеосаяна узнала вся страна.
Детство будущего автора романтической трилогии о “Неуловимых мстителях”
начиналось далеко не романтично. Весной 1937 года отец Эдмонда был расстрелян как
бывший офицер царской армии, а семья - жена и двое детей - сослана в Сибирь, в
Алтайский край, деревню
Вознесение. Из ссылки
они вернулись только после войны, но поселиться в Ленинакане не решились - страх
перед возможностью новых преследований был еще очень силен, и Кесаяны
перебрались в Ереван. Кесаян - именно так изначально звучала фамилия Эдмонда,
буква “о” по ошибке появилась при получении паспорта, да так и осталась.
Учёба
В 16 лет Эдмонд уехал в Москву - поступать во ВГИК. На актерское отделение его не
приняли - “из-за армянского акцента”, хотя сам Эдмонд по-армянски вообще не
разговаривал. Не желая возвращаться в Ереван, Эдмонд поступил в Московский
экономический институт, где проучился 4 года. И все 4 года подряд параллельно с
учебой пытался поступить во ВГИК, но тщетно. Поступил он только в 1958-м, но уже на
режиссерский. В 1962 году курсовая работа четверокурсника Кеосаяна “Лестница”
получила Гран-при Международного кинофестиваля в Монте-Карло. Спустя год в Канне
была отмечена высшей наградой и вторая его студенческая работа - фильм “Три часа
дороги”.
Работа на «Мосфильме». «Неуловимые»
После престижных международных премий молодому режиссеру дали зеленый свет, и он
стал работать на студии “Юность” при Мосфильме. Призы призами, но для того, чтобы
заявить о себе, нужен был один-единственный фильм и такой, о котором заговорили бы
все. В ЦК Комсомола предложили к 50-летию революции снять приключенческий фильм по
мотивам популярных когда-то “Красных дьяволят”. И Кеосаян решил сделать вестерн,
дать достойный ответ американской “Великолепной семерке”. Но как? Трюковой
школы не было, все приходилось делать в первый раз, самому придумывать трюки,
набирать специалистов. Плюс выбор актеров на главные роли - ведь это были еще
подростки: Вася Васильев и Виктор Косых - это не Юл Бриннер и Рональд Рейган! Тем не
менее, фильм “Неуловимые мстители” был заявкой на романтически-приключенческий
экшн. Риск был большой, однако неуемная энергия Кеосаяна, его бесшабашность и вера
в самое невозможное зарядили всю съемочную группу, и результат не заставил себя
ждать.
“Неуловимые мстители” произвели фурор - картину посмотрели более 50 миллионов
человек, а мальчишки смотрели фильм по многу десятков раз. Лихой азарт героев, дух
юношеской романтики, великолепное созвездие актеров, потрясающая музыка, тонкий
юмор - все сложилось так, как задумывал Кеосаян.
Самый несоветский фильм на самую советскую тематику - такими получились
“Неуловимые”, ярчайший образец нового жанра “истерн” - вестерна, созданного на
востоке. Бешеные прибыли от проката фильма подтолкнули Госкино к заказу
продолжения, о котором Кеосаян вначале и не помышлял.
Второй фильм - “Новые приключения неуловимых”, имел еще больший успех, чем
первый. Погони, взрывы и трюки “на ура” принимались зрителями.
Третий фильм трилогии - “Корона Российской Империи” - Кеосаяна уже буквально
заставили снять. Но актеры уже выросли, и хотя фильм был, как всегда, добротный и
интересный, энергетика получилась немного не той... И, как обычно бывает в таких
случаях, завистники и недоброжелатели нашлись без труда. Появились недобрые
критические статьи в газетах, журналах, причем еще до официального выхода фильма
на широкий экран. Кеосаян тяжело переживал, жалел, что поддался уговорам и
согласился снимать... Общая обстановка была настолько тяжелой, что он решил уехать
в Армению.
Армения
Председатель Госкино Армении предложил: “Сними армянскую картину - что хочешь,
даже сценарий не показывай”. Так появился невероятно добрый, трогательный и
ироничный фильм ”Мужчины”, открывший новую страницу в творчестве Кеосаяна и
раскрывший его талант с совершенно неожиданной стороны. Картина была закончена в
начале октября. Но по сценарию в конце фильма должен был выпасть снег.
А снег в Ереване редко выпадает раньше декабря, иногда - аж в январе. Снега не было.
И могло вообще не быть. Но Кеосаян уперся - в финале должен быть снег! И ждал. Даже
съездил в Москву, где отлежался в больнице и взял справку о болезни, чтобы
оттянуть сроки завершения картины. Ждали все.
И однажды ранним утром, выглянув в окно ереванской гостиницы, не поверили своим
глазам - весь город был белым от снега. В каком-то бешеном темпе Кеосаян успел
поднять группу “по тревоге” и отснять финал картины - снег продержался всего
пару часов, в последних кадрах видно, как он тает. Он просто очень хотел этого, и
снег пошел, специально для него. Потом все шутили - хорошо, что ему не понадобилось
наводнение!
С Кеосаяном было возможно все, что угодно, такой был характер, такая энергетика.
Когда сын - Давид Кеосаян - снимал документальный фильм “Профессия - режиссер”, то
включил в него рабочие моменты съемок отца. Во время просмотра ему сделали
замечание: “Зачем эта ускоренная съемка движений режиссера?” На самом деле это
не была ускоренная съемка: Кеосаян действительно так быстро двигался. Фрунзик
Мкртчян даже говорил ему: “На тебя, Эдик, надо дружеский шарж сделать: с одной горы
кричишь “ау!”, а на другой уже стоишь и слушаешь свой же крик!”
Каким он был человеком?
Это был человек-энергия, выкладывающийся до конца во всем. Даже в своей любви к
футболу. Из-за футбола он мог бросить съемку и 5 часов мчаться из Гориса в Ереван на
матчи “Арарата”, которые смотрел со скамейки запасных.
Готовясь к съемкам “Звезды надежды”, изучал исторический материал. Но так как не
умел читать по-армянски, то заставил супругу читать ему “Историю Армении”
Мовсеса Хоренаци - громко, не торопясь, чтобы он успевал вникнуть и переварить.
Никогда не приезжал на площадку неподготовленным, всегда знал, что и как будет
снимать. Был очень строг - абсолютная тишина во время съемок. А ведь там сотни, а то
и тысячи людей. В Гарни, во время съемок “Звезды надежды”, для эпизода объявления
Мхитара преемником Давид Бека собрали огромную массовку - толпы людей на ступенях
и вокруг храма, на склонах холма. И вдруг голос Кеосаяна - мат-перемат, затем:
“Сними часы с руки!!!!» В средние века не было наручных часов... Как он увидел на
таком расстоянии, в толпе эти часы - уму непостижимо...
Свои “фирменные” фишки есть у многих режиссеров - Рязанов обязательно снимет
самого себя в эпизоде, в фильмах Данелия нет-нет да и промелькнет песня “Мыла
Марусенька белые ножки”... Кеосаян же любил снимать в картинах своих
родственников и друзей. В фильме “Мужчины”, к примеру, снял свою 80-летнюю мать.
“Неуловимых” он вообще создавал для своего первенца - Давида, и снял его в
нескольких эпизодах.
Но вот супруге своей, актрисе Лауре Геворкян , очень долго ролей не давал, хотя все
ему это советовали - “Я только начинающий режиссер, что обо мне подумают, если я
начну снимать свою жену!” В “Неуловимых” жене достались только роли в массовках.
В фильме “Мужчины” Лаура появилась вообще случайно. Джигарханян прилетел на
съемки всего на один день, а актриса, выбранная на эту роль, отсутствовала. И Лауру
с температурой 38 привезли на съемочную площадку. Она чувствовала себя плохо, все
время думала: “Что за чушь я играю, что за бред? Это ведь совсем не смешно...” Но в
итоге именно этот эпизод - деревенские родственники в гостях у семьи стоматолога -
стал одним из культовых в армянском кино.
Вообще, тема родственников, семьи была для него особой. Он ничего не знал о своих
близких, потому что мать боялась рассказывать что-либо об отце. В Ленинакане, во
время съемок фильма “Вознесение”, к Кеосаяну на съемочной площадке подошел
человек и, представившись троюродным братом, пригласил в гости. Он показал
Эдмонду генеалогическое древо Кесаянов. Это был просветительский род - они
открывали школы, среди них было много учителей, а дядя Эдмонда был губернатором
Карса. Выяснилось, что многие Кесаяны сегодня живут за рубежом, в Америке, во
Франции. Эдмонд был очень воодушевлен, попросил сделать копию древа. А в декабре
произошло Спитакское землетрясение...
Главное, что отличает все его фильмы, - доброта. Даже отрицательные герои
“Неуловимых” - белогвардейцы, бандиты и проходимцы - выглядели симпатично и
становились любимцами зрителей. В фильме “Звезда надежды”, рассказывающем об
освободительной войне армян в средние века, он старался избежать излишней крови,
жестокости. Бесконечная внутренняя доброта проявилась даже в последней его
картине - “Вознесение”, посвященной детским годам, проведенным в сибирской
ссылке. Родные не понимали, почему он умышленно убрал из фильма почти весь негатив
- 4 часа на сборы для высылаемых, жуткий ночной вокзал, озверевшие караульные
собаки, вагоны, в которых часть сосланных погибала, не добравшись до места. А ведь
был 1988 год, уже можно было снимать довольно свободно. Но нет, весь фильм он
посвятил русской женщине - бабе Нюре, приютившей высланных, помогшей им выжить...
Доброта и открытость Кеосаяна жили в нем, несмотря на многие тяжелые проблемы.
Долгие годы Кеосаян был невыездным. На кинофестиваль в Каире он должен был
повезти фильм “Когда наступает сентябрь” (получивший впоследствии главный приз
- “Серебряную Нефертити”). Его уже оформляли для поездки. Но в последний момент
снова отказали. Он разозлился и пригласил к себе домой сотрудника КГБ,
курирующего эти дела, которому заявил: “У меня уже взрослые дети, а я не могу им
объяснить, почему я невыездной. Если вы мне не объясните причину, то я вызову
корреспондентов, дам им интервью и выйду из партии”. Его стали умолять, мол,
успокойся, все выясним. “Выяснение” длилось еще долгих 2 года, после чего,
наконец, реабилитировали отца, и Кеосаяну разрешили ездить за рубеж. Его вызвали
на Лубянку. Огромный кабинет, в конце длинного стола - кипа папок. Чиновник,
курирующий культуру, сказал: “Можете посмотреть, что в них”. И вышел из кабинета.
В папках оказались анонимки: “Кеосаян громогласно ругал съезд”. А дело было так.
На V съезде кинематографистов, когда травили и освистывали Чухрая, Кеосаян,
возмущенный происходящим, в ярости вышел из зала, употребив при этом несколько
непечатных выражений.
Чутких ушей нашлось немало... Анонимки были и из Армении: “Пользуясь тем, что в
России не понимают армянского языка, Кеосаян включил в фильм националистическую
песню...” - это о народной песне про фидаинов в фильме “Когда наступает
сентябрь”...
Личная трагедия Эдмонда Кеосаяна была в том, что в России он не стал русским
режиссером, а в Армении - армянским. Он так и остался чужим среди своих, не став
своим среди чужих. В последние годы жизни Кеосаян очень хотел навсегда вернуться
в Армению, которую очень любил. Мечтал снять фильм о народном герое Андранике. А
еще - фильм о Ереване, о своем поколении с рабочим названием “Городские ребята”.
Это должен был быть фильм о людях, с которыми он вырос - в окрестностях кинотеатра
“Москва”, о его друге Днеприке (Дно), о привезенной из Берлина трофейной машине,
на которой они ездили вниз по улице Абовяна, тормозя обычным ломом - у машины не
было тормозов. Не успел...
Но Эдмонд Кеосаян успел сделать другое - он подарил нам доброту своей души и
жизнерадостную энергию своего сердца, до сих пор работающего для нас со скоростью
24 кадра в секунду.